«Половинкины» сыны: фамилии сирот и внебрачных детей в крестьянском мире

«Легкое поведение» женщины:

• беспуток;
• гулевой;
• выгулок;

• нагулыш;
• приблудыш;
• семибатечник.

Безродное происхождение:

• безбатьковщина;
• капустничек;
• коектыч;
• крапивник;

• подзаугольник;
• подсуслонник;
• падалица.

«Неестественное» рождение:

• выстирок;
• выгонок;
• сколот;
  

• сколотень;
  
• выплыш.

И это лишь малая часть, фантазия односельчан была неистощима.

Самая большая доля внебрачных детей приходилась на солдаток, мужья которых, ушедши едва ли не после свадьбы, возвращались уже в сединах, а дома поджидал ребенок, а то и не один.

«Муж со службицы придет, мою волюшку уймет, сволочайкой назовет. Сволочайка, негодяйка, с кем три года прожила, с кем именье пропила, с кем ребенка родила?» — поется в казачьей песне.

Не меньше внебрачных детей рождалось у девиц. И несмотря на то, что «грешили» двое, позором расплачивалась только девушка, хотя зачастую всей деревне было прекрасно известно, кто отец ребенка. Мужчины же нередко бахвалились своим развязным половым поведением, хвастались победами и внебрачными детьми, не беря на себя никаких обязательств. 

«По деревне мы идем и подарки раздаем: кому сына, кому дочь — надо родине помочь», — так звучит хулиганская мужская частушка.

Страх разоблачения был так силен, что крестьянки пускались на страшное — детоубийство.

Такие преступления не были редкостью в XVIII–XIX вв. Если же убить дитя не поднималась рука, то ребенка подкидывали, тогда о его внебрачном происхождении можно было лишь догадываться, а его самого ждала участь сироты.

Ребенку могло быть дано такое прозвание:

• «Найденыш»;
• «Найден»;
• «Неждан»;
• «Находка».

В официальных документах таких детей могли записывать по-разному:

• по имени биологического отца, если известен;
• по имени приемного отца, если был таковой;
• по имени деда по материнской линии при его согласии.

Отец незаконнорожденного обычно не упоминался в метриках, поэтому «женские» фамилии — Марьин, Авдотьин, Ульянин — указывают на такое происхождение.

Сюда же можно добавить другие вариации такого типа фамилий: Сестрины, Дочерины, Девкины, Золовкины, а также Прачкины, Кухаркины и прочие, указывающие на занятия матери.

Если ребенок рождался у вдовы, то в основу фамилии могло лечь прозвище по мужу: Иваниха, Семениха, Гаврилиха и др.

Однако к приставке «Полу-» можно было прибавить также имя или фамилию приемного отца или крестного отца, тогда получались Полуветровы, Полупудневы, а иногда и безо всякого указания просто Половинкины.

«Полубарский», «Полупанов» указывали на связь крестьянки с дворянином. «Дворянин — он чисто ходит, не одну он чернявую с ума сводит», — поется про обманутую обходительным барином девушку.

К XX в. нравы несколько смягчились.

Традиционный деревенский уклад разрушался, религия играла все меньшую роль, а Революция и вовсе отменила отметку «незаконнорожденности», уравняв всех детей в правах.

Драматические события прошлого столетия стали как бы некоторым оправданием для любви вне брака: в водовороте событий зачастую было «недосуг» оформлять отношения.

Войны и социальная нестабильность множили армию сирот и беспризорников, пополняя приюты. Там дети обретали новые фамилии, если не знали своей.

Работники приютов иногда проявляли фантазию, награждая подопечных вычурными искусственными фамилиями — «Орфанов», «Астров», «Розов»; а после Революции — «Рабочев», «Первомайский», «Краснофлотов» и пр.

Хоть и вполне уважающие себя, крестьяне меняли иногда на более благозвучные свои старые фамилии, не желая оставаться Голодранцевыми и Сопляковыми.

• Нечаевы;
• Бесфамильные;
• Безыменские и Безродные;
• Неизвестные и Незнамовы —

такие фамилии по-прежнему отмечали ребенка неясного происхождения, хотя так могли записывать и бродяг, не желавших называть настоящие имена.

Обстоятельства, место или время находки беспризорного ребенка тоже становились основой для фамилии: Придорожный («‎нашли у дороги»), Субботин («подкинули ‎в субботу»), Черемохин («‎когда цвела черемуха»).